Интервью с настоятелем Крестовоздвиженского храма пос. Мишеронский о Воскресном институте
9 сентября в Крестовоздвиженском храме пос. Мишеронский состоялось торжественное открытие «Воскресного института 16 минус». Почему такое название? Чем занимаются воспитанники учреждения? С чего вообще всё началось? Эти и многие другие вопросы мы задали настоятелю храма и главному идейному двигателю института священнику Иоанну Депутатову.
— Отец Иоанн, естественно первый вопрос не только от меня, но и от всех, кто впервые слышит это название – почему институт, а не воскресная школа?
— Я давно отметил для себя такую вещь: когда маленькое учебное заведение или просто встречи с детьми называют воскресной школой, кажется, что это что-то такое простенькое, что-то такое не очень интересное, честно говоря… Поэтому я подумал, что было бы неплохо изменить название. Давно было такая мысль, но никак не решался. А тут на собрании благочиния узнал, что в епархии решался вопрос о воскресных школах, о том, какие должны быть образовательные программы, стандарты и названия. В итоге, решили дать настоятелям храмов свободу в выборе этих направлений, в рамках приличия, конечно. После этого я и решил назвать так. Более серьёзное название, потому что здесь происходит больше, чем в рядовой воскресной школе, более серьёзный подход.
— Просто название «институт» обычно ассоциируется как раз с возрастом 16+…
— С одной стороны наше название «16 минус» это как некая шутка, ну а если серьёзно, мне не хотелось называть занятия при храме школой. Общая установка нашей организации — дать возможность детям заниматься в храме так, чтобы им было интересно. Почему, например, мы сразу сделали ставку на то, чтобы не было парт? Дети и так пять дней в неделю учатся, ходят в разные кружки – порой посещать их взрослые заставляют. Мы делаем ставку на то, чтобы детям было просто интересно и хорошо. Пусть они даже многого не выучат. Речь не об этом. Речь о том, чтобы у них была ассоциация, что в церковь идти интересно, что там хорошо, что это легко, что это некий отдых для души.
— Это действительно здорово! Судя из названия, занятия проходят только в воскресный день?
— Да. После литургии дети обедают и приступают к занятиям. Были предложения проводить уроки и среди недели, но, мне кажется, это не нужно. Во-первых, потому что мы не в городе находимся. К нам приезжают преимущественно из Рошаля, среди недели не удобно, ведь многие родители работают… А во-вторых, чтобы у детей было восприятие, что это не какой-то креативный кружок, а что это церковь. Чтобы это было связано с воскресной службой.
— А дети делятся по возрастам или классам?
— Принцип деления у нас такой: дошкольники, начальная школа и старшие школьники – из них получается семь групп.
— Сколько уроков получается в воскресенье?
— В прошлом году у нас было по 3 занятия у всех групп. В этом году два – во-первых, потому что много групп. Во-вторых, мы поняли, что три занятия для детей слишком много после службы. Поэтому мы посчитали, что у нас одно занятие практическое — это окончание службы и причастие и два, непосредственно в классах.
— Отец Иоанн, занятия бесплатные? Для всех?
— Да, для всех.
— Любой ребёнок может прийти?
— Конечно!
— А вот сейчас, когда уже занятия начались,ещё можно прийти или нужно ждать следующего года?
— Можно. Какой смысл ждать следующего года? Устроить какую-то учебную программу и потом ребёнка не принимать? Нет такой цели — выучить кого-то. Есть цель привлечь людей к Богу, к вере, к Евангелию.
— Много у вас преподавателей?
— Двенадцать человек. Из них 9 с профильным образованием. В основном, это наши прихожане – жители города Рошаль и немного из Шатуры.
— Расскажите, пожалуйста, немного о преподавателях и о том, что они преподают?
— Двигательной гимнастикой с детьми занимается у насАнна Шульман.Педагоги из детской школы искусств г. Рошаль преподают изобразительное и прикладное творчество (Кира Баранова, Раиса Кулаева), вокал (Ольга Хлебникова). Елена Дементьева из Рошальского социально-реабилитационного центра преподаёт изобразительное искусство. Её коллега Евгения Чайковская – детский психолог. С младшей группой пением занимается музыкальный педагог Анна Журавлёва. Также у нас есть логопед – Наталья Климова. Английский язык ведёт Татьяна Блажнова. Уроки сантехники и работы с деревом для мальчиков ведёт Сергей Юдин. Для девочек есть обучение вязанию крючком (Светлана Царёва), и рукоделию (Юлия Потапова). Азы кулинарии постигаем с Ксенией Саушкиной. Гончарному мастерству учат Ксения Янина и Екатерина Козлова.
Отдельно хотелось бы сказать о людях, на чьих плечах, можно сказать держится наш институт. Наталья Степанова – на ней все организационные моменты, а также она наш филолог. Она ведёт интерактивные, адаптированные именно для детей уроки по основам церковно-славянского языка и рассказывает о житиях святых. Также помогает с английским языком. Ещё нас очень выручает семья Бурмистровых – Елена и Евгений. Они помогают в составлении расписаний и проведении некоторых уроков.
Хотелось бы отметить наших волонтёров — Любовь Жеребцову, Ирину Синникову, Екатерину Мацневу, Людмилу Иосифовну — на них вся хозяйственная часть. Сейчас, честно говоря, мне даже сложно вспомнитьвсех поимённо, кто помогает нам. Таких людей очень много!
Ну и конечно, нельзя не сказать о моей супруге – Марии. Как близкий человек, она всегда и во всём мне помогает: и в организационной, и в хозяйственной части, и в проведении занятий.
— Отец Иоанн, а Вы сами что-то преподаёте?
— Преподаю. Воскресенье, конечно, это самый загруженный для священнослужителя день, но если выдаётся возможность, я знакомлю детей с Библией.
— Батюшка, давно существует в Крестовоздвиженском храме воскресная школа?
— Воскресная школа у нас была с самого начала жизни этого прихода, то есть уже четыре года. А вот именно в таком виде — с этого сентября.
— А детей со временем больше становится?
— В прошлом году у нас был набор 70 детей, правда, по факту потом осталось постоянно ходящих, наверное, 55. А в этом году у нас записано 70 с небольшим, по факту ходит чуть больше 60-ти.
— Отец Иоанн, я знаю, что покровителем вашего института является святитель Иоанн Шанхайский? Его портрет даже висит в холле здания. Чем продиктован этот выбор?
— Это всё стихийно получилось, а вообще, наверное, потому что это мой любимый святой. Он ведь занимался с детьми, сделал большой приют в Шанхае для всех детей: и русскоязычных, и китайцев. Такой духовный детский приют получился. Помимо Иоанна Шанхайского, наши дети теперь также знают о святых, чьими именами названы аудитории института: Ксения Петербургская, Иоанн Кронштадский, Спиридон Тримифунтский, Силуан Афонский, Матрона Анемнясевская, Матрона Московская, Серафим Вырицкий, Серафим Саровский. Это было сделано для того, чтобы, когда идёт речь о каком-токлассе, сразу было понятно, где это. Потому что с номерами постоянно возникала путаница. Кроме того, в каждой аудитории будет стенд о святом, чьим именем названа комната, его фотографии, цитаты из проповедей.
— Вопрос, с которого, наверное, нужно было бы начать беседу, задаю только сейчас: с чего вообще всё началось? Было ли это данью традиции иметь при храме воскресную школу, некоей может даже «обязаловкой»? А в итоге получился целый институт!
— Если бы это было «обязаловкой», то можно было бы делать всё по-минимуму. Зачем тогда этот стол, диван, такое количество аудиторий, техники? Зачем эта трата денег? Мне вообщем-то так и говорили… Но есть у меня соблазн думать, что у нас всё-таки получилось хорошо и что так – правильно.
— Кто же занимался дизайном?
— Серьёзно или пошутить?
— Сначала пошутить, потом серьёзно…
— Я нанял человека, не пожалел денег, заплатил ему аж сто тысяч рублей и он всё сделал! А теперь серьёзно. Ну, например, как я шторы покупал. Я понимаю, что в зданииодна сторона – южная, значит шторы тёмные, другая северная – значит шторы светлые. Дальше: с правой стороны здания должен быть один цвет, с левой — другой. Ясно, что цвет стен и пола должен быть не ярким, чтобы не отвлекать от основного – от занятий.
— Отец Иоанн, что в отношении института сейчас заботит Вас больше всего?
— Есть одна проблема, которую я думаю, как решать. Надо что-то сделать с теми, кому 15 лет. Дети с удовольствием занимаются, когда они маленькие. А потом, когда вырастают, попадают в другое мировоззренческое пространство. Ничем их не заинтересуешь. Но их тоже надо привлекать. Есть общая проблема – мы живём в посттрадиционном обществе. Если маленький ребёнок ещё воспринимает мысли о Боге, то, когда он вырастает, попадает в другое общество, где никто не верит. Поэтому если продолжать с ним говорить на старом языке, он ничего не воспринимает. Дети и подростки должны чувствовать во взрослых, а особенно в священнике искренность, простоту, любовь. Чтобы не было ничего двойного. Если, скажем, священник говорит так, а думает по-другому, или разговаривает «штампами», то это провал.
Думаю, нужно не бояться вводить подросших детей в нашу взрослую группу милосердия «Николаевцы». С ними мы ходим в отделения сестринского ухода в г. Рошаль и пос. Бакшеево, кормим нуждающихся этих населённых пунктов. Важно, чтобы дети участвовали в наших беседах во время чаепития. Зимой мы собираемся вместе и идём в лес. У детей, которые учились в воскресной школе или были как-то заняты при храме всегда что-то остаётся, хоть они внешне и живут как все остальные. Но у них другие знания, и совесть, может, по-другому работает. Церковь не воспитывает послушных, правильных детей. Церковь занимается тем, чтобы привести ребёнка к Богу, ко Христу. Чтобы ребёнок, даже если впоследствии и впал в грехи, то смог осознать это и исправиться.Для меня девизом в этом направлении служат слова митрополита Антония Сурожского:«Надо не бояться говорить по-новому старые вещи, даже если ты ошибёшься».
